Пришлось рассекретиться и объявить по судовой трансляции, чтобы хозяева пришли ко мне за вещами и котиком, а впредь чтобы свои каюты закрывали на ключ даже во время сна! Жулики не дремлют!
Правда, капитан дал моим нелегалам срок: только до берега! И приказал держать жульё только в клетке… Легко сказать!.. А котика повариха забрать у Джулии не смогла. Джулия прижимала его к груди, как младенца, и качала, а он мирно спал кверху пузиком и даже мурлыкал. Решено было оставить котика на воспитание Джулии. Поставили им блюдце со сгущёнкой и они лакали вместе и даже не ссорились.
Хотя клетка была большого размера: метр двадцать на восемьдесят, сидеть на месте мартышки не умеют, а прыгать в клетке – тесно… Приходилось их выпускать, и они носились по каюте друг за дружкой. Но стоило отвернуться, как они распахивали дверь, мчались по коридорам, палубам и даже взлетали на мачты!
Наш теплоход «Карл Линней», прозванный «Рысаком» за большую скорость (17 узлов, 400 миль в сутки или 750 км!) отправился из Экваториальной Африки домой, в Калининград, и через четыре дня тропики остались за кормой. А ещё через пару дней мы достигли Бискайского залива, который встретил нас снегом и морозом… Штормило несильно, но в Бискае всегда зыбь и толчея идут с разных сторон – залив, однако…
Я заступил на вахту, видимость была почти нулевая, и я больше смотрел в радар, чем на палубу, которую заметал снег. Но вот я взял бинокль, приложил к глазам и обомлел: на грузовой колонне, крепко обнявшись, сидели, запорошенные снегом, мои мартышки. Сидели, видимо, уже давно, их успело изрядно замести снегом, и издали они напоминали сугробик.
Я заволновался, мой матрос-рулевой предложил мне помощь: залезть по скоб-трапу на грузовую колонну-мачту с мешком и снять беглянок. Но я не мог разрешить матросу так рисковать собой, я видел, что колонна и скоб-трап покрылись коркой льда, а мартышки, к тому же, пристроились на самом краешке площадки для крепления стрел, более чем в метре от колонны, и… держались за трос. Уже не помню, как я достоял вахту…
Надев куртку с молнией, полез я на колонну. Руки обжигала ледяная корка, а колонна-мачта, в резонанс с качкой, описывала в небе восьмёрки. С марсовой площадки я дотянуться до моих окоченевших мартышек не мог – я держался за оледеневшую колонну и, изогнувшись, тянул руку к ним… Чуть не плача, я умолял их перебраться ко мне за полог открытой куртки…
Джон и Джулия смотрели мне в глаза со смертельной тоской: «Разве ты не видишь, что мы боимся отпустить трос, за который так крепко держимся?»
В это время капитан судна Борис Григорьянц увидел в свой иллюминатор описываемую картину и всё понял. Он взбежал на мостик, уменьшил ход и развернул судно носом на волну, для снижения размахов качки.
То ли мартышки поняли ситуацию, то ли я рискнул оторваться на миг от спасительной колонны, но протянули они ко мне свои ручонки, и удалось мне затащить их по очереди к себе за пазуху… Спускаясь вниз, я цеплялся задубевшими пальцами за обжигающие скобы оледенелого трапа и говорил уже другие слова: я костерил их на чём свет стоит…
Достигнув неустойчивой, но надёжной тверди палубы, я испытал огромное облегчение и заглянул за полы своей куртки. На меня смотрели четыре немигающих виноватых и благодарных человеческих глаза. Предки наши, однако!
И тут же я услышал голос рассерженного капитана: мол, я недалеко ушёл от мартышек в своём IQ (Индекс умственных способностей индивидуума).
Джон в ШИЗО (штрафном изоляторе) отбывает наказание…
за воровство
Доставили беглянок к судовому врачу. Она измерила им температуру, прослушала стетоскопом и сделала профилактические уколы. А после мартышек поместили в… ШИЗО – штрафной изолятор. Это – просторная плотницкая под полубаком, где мы натянули под подволоком капроновые сети. Джон и Джулия там резвились, как в родной Африке!
Привозить в Россию животных можно, но сложно: нужны сертификаты о здоровье и разрешение таможни страны вывоза… Разрешение на ввоз. Куча бумаг!
Мы с Касаткиным рассчитали время прибытия на борт таможни и карантинных властей и устроили нашим мартышкам застолье, дипломатический раут с приёмом спиртного! (Благо они к спиртному питали слабость, как наши бомжи!) Мы налили им по 50 граммов сухого вина под классную закуску – банан, себе – побольше, и выпили, как положено – «С приходом!».
Через пять минут мартышки сладко спали, мы уложили их в кровать и укрыли одеялом. Так они благополучно пересекли границу!
Береговая жизнь «Новых русских» Джона и Джулии началась в моей коммуналке. Коммуналка – это означает, что в одной квартире живут три хозяина (в моём случае, а в Ленинграде я был у капитана в коммуналке на 15 хозяев! И на входе было 15 кнопок звонков с фамилиями жильцов! Упаси Бог ошибиться, вся команда будет «на ушах»! ). Один мой сосед-моряк был не в счёт: он, как и я, появлялся налётами, между рейсами. Но второй сосед – электросварщик с женой и малышом в два года – был проблемный. Они имели виды на мою комнату и моё заселение их огорчило. А подселение ещё двоих некоммуникабельных жильцов (проще сказать – настоящих хулиганов!) Джона и Джулии встретили враждебно. Поднесённые мною «забугорные» дары всем троим на время примирили их с новыми жильцами под моё клятвенное заверение в их миролюбии и строгой изоляции на моей территории… Однако!..
Уже на второй день случилось ЧП (не частное предприятие, а чрезвычайное происшествие)! На общей кухне соседка Таня налепила пельмени, разложила их на двух досках. Когда вода закипела, Таня с одной доски спустила половину пельменей в воду. Повернувшись к столу за второй половиной, она обнаружила, а точнее не обнаружила пельменей на второй доске. Вначале Таня опешила! Но, обернувшись, увидела, что из-под крышки мусорного ведра торчат две головы соседских жильцов с раздутыми до неузнаваемости щеками… В ручках у них тоже были зажаты пельмени… Скандал удалось быстро погасить с помощью косынки с надписью «Gibraltar Rock» и поделиться по-братски бананами с малышом. Оказалось, что навык открывать каютную дверь пригодился мартышкам и на берегу: пока я плескался в душе, они тихонько проникли на кухню.
Но, сжалившись, я открыл дверь на балкон – пусть подышат свежим воздухом! Через пару часов ко мне пожаловали соседи со смежного подъезда, балкон которых был на одном уровне с моим, примерно в двух метрах. Оказалось, что пожилая соседка долго копалась у себя на балконе – высадила рассаду цветов в подвешенные к перилам короба. Она не заметила, что за ней зорко следят четыре глаза! Закончив многочасовой труд, вполне удовлетворённая собой соседка, пошла на кухню набрать воды для поливки рассады. То, что произошло далее, соседка сочла за мистификацию или проделки мужа, режиссёра драмтеатра: оба цветочных ящика оказались идеально пусты! Она долго сидела в полной прострации, не решаясь позвать на помощь мужа: вдруг он сочтёт её за сумасшедшую?
Однако ушлый старик быстро нашёл разгадку пазла: внизу, под балконом, он обнаружил всю рассаду, а на соседнем балконе подглядывающие две рожицы! Старики вначале собрали внизу всю рассаду, благо извлечена она была из ящиков очень аккуратными пальчиками! А после пришли с вопросом ко мне: «Есть ли смысл высаживать рассаду снова?»
И снова пошли в ход презенты: пакет с итальянской «Болоньей» и цветной зонтик для дамы уладили дело… Пока…
Природа научила этих маленьких зверушек схватывать всё на лету!
В моё отсутствие они открыли дверь на балкон, перепрыгнули на рядом стоящее дерево, по нему спустились на землю, а на первом этаже располагался «Гастроном»!
Вернувшись домой, я был атакован у входа разъярённой квадратной тётей (администратором гастронома) и участковым милиционером.
Они совали мне под нос акты на испорченные продукты (Я – согласен!) и похищенные (Я – не согласен! Не могли две мартышки унести ящик «Грильяжа в шоколаде»! и поднять его по дереву на балкон!) Никакого грильяжа в комнате не было, а что там у моих бандюганов было за щеками – я не знаю, они со мною не делились, а вещественные доказательства спешно проглатывали… Однако акт я подписал и неподъёмную цифирь убытков выплатил: с торгашами-ворюгами не поспоришь. А мои воришки сидели дома смирненько, с перепачканными шоколадом рожицами и набитыми защёчными мешками… Типа: «Это – не мы! Чес-слово!»
Позже моя соседка Таня рассказала, что произошло внутри магазина, она стала случайным свидетелем, когда спустилась за молоком. Это напоминало цирковое представление и вызвало восторг у покупателей: по стеллажам и витринам носились два чертеня, успевая по пути совать себе за щёки всякие вкусности, а за ними бегали с вениками и швабрами толстые, ожиревшие тёти-продавщицы и вся бухгалтерия с уборщицами и грузчиками… Народ свистел, улюлюкал и хватался за животики… Пока не догадались открыть все двери нараспашку! И тогда воришки так же молниеносно исчезли, как и появились…